Стетоскоп: волшебная трубочка Айболита. Стетоскоп: изобретение, изменившее медицину Изобретение стетоскопа в 1816

С 14 лет Рене стал изучать медицину, а когда ему исполнилось 19, отправился в Париж, где продолжил обучение под руководством таких светил, как Мари-Франсуа Ксавье Биш, Гийом Дюпюитрен и Жан Николь Корвизар де Маре, личный врач Наполеона Бонапарта.

В диссертации «Учение Гиппократа и практическая медицина», которую Лаэннек защитил в 1804 году, он развил мысль о том, что одна из важнейших частей искусства врачевания — это диагностика, то есть исследование пациента с помощью объективных методов. К ним относилась, например, перкуссия, постукивание пальцами или ладонью по груди пациента, которую активно развивал Корвизар, и непосредственная аускультация (от латинского auscultare — внимательно слушать), прикладывание уха к груди больного, введенная в практику еще Гиппократом. Однако Лаэннек не был сторонником последнего метода: во‑первых, ему было тяжело нагибаться, во‑вторых, смущала такая необходимость при обследовании молодых женщин, а в-третьих, существовали и гигиенические соображения: у многих пациентов в то время были вши.

В 1816 году к доктору Лаэннеку обратилась одна юная особа с признаками сердечного заболевания. Ее телосложение затрудняло перкуссию и пальпацию, а возраст и пол не позволяли прибегнуть к вышеописанному методу. Тогда Рене вспомнил, что, если приложить ухо к концу деревянной палки, можно весьма отчетливо услышать звук удара булавкой о другой ее конец. Взяв тетрадь, он туго свернул ее и, приложив один конец к предсердию больной, а другой к собственному уху, с удивлением и радостью услышал биение сердца гораздо громче и отчетливее, чем удавалось ранее. Лаэннек назвал такой способ опосредованной аускультацией и предположил, что он может быть полезен не только при изучении биения сердца, но и при выслушивании шумов в грудной клетке. Вскоре Лаэннек отказался от бумажной трубки, заменив ее прибором из двух деревянных частей, который он назвал стетоскопом. В 1819 году, после трех лет экспериментов в госпитале Неккер, доктор опубликовал свой ставший классическим труд «Об опосредованной аускультации, или Трактат о распознавании заболеваний легких и сердца», основанный главным образом на этом новом способе исследования. В нем автор описывал «легко уловимые признаки, с помощью которых диагностика почти всех заболеваний легких, плевры и сердца становилась более надежной и обстоятельной, чем полученная путем хирургической диагностики зондом или пальцем». До открытия рентгеновских лучей опосредованная аускультация была основным методом диагностики болезней сердца и легких. Впрочем, актуальна она и сейчас, а стетоскоп (точнее, несколько усовершенствованная его разновидность — фонендоскоп) стал классическим символом профессии врача.

В 1816 году француз Рене Теофил Гиацинт Лаеннек изобрел простой инструмент, который называл то цилиндром, то стетоскопом. Инструмент был деревянный и напоминал флейту, но имел больший диаметр. Лаеннек стал очень активно исследовать возможности своего инструмента. Всего лишь через три года появилась книга «Опосредованная аускультация», в которой Лаеннек систематизировал свой опыт. В ней было описание большинства известных сегодня аускультативных симптомов.

Инструмент и метод быстро «вошли в моду». Стетоскоп Лаеннека был моноауральным, то есть при аускультации врач использовал только одно ухо. Такая конструкция стетоскопов использовалась более ста лет. Ниже фото моноаурального деревянного стетоскопа из моей коллекции. Я достоверно знаю, что им пользовался фельдшер в советском лагере для немецких военнопленных в Германии сразу после Великой Отечественной войны. К этому времени эта модель уже устарела. От стетоскопа Лаеннека этот отличается компактностью и более совершенной эргономикой.

Примерно в середине XIX века появились биауральные стетоскопы. Поначалу они имели колоколообразную головку, но в конце XIX века была изобретена головка с мембраной. После этого в ближайшие десятилетия врачи покупали стетоскопы кто с колоколообразной головкой, кто с мембраной по собственному вкусу. Это фотография немецкого старого стетоскопа, у которого головки съемные. Имеется и головка с мембраной, и колоколообразная. К сожалению, я не знаю года выпуска этой архаичной модели, но она вполне может относиться к этому периоду.

Показан вариант с колоколообразной воронкой.

Постепенно накопился определенный опыт. Врачи стали замечать, что низкочастотные звуки (например шум митрального стеноза) слышны лучше через колоколообразную головку. А высокочастотные (например шум аортальной недостаточности) лучше слышны через головку с мембраной. В 1926 году был изобретен стетоскоп, который комбинировал в себе колоколообразную головку и головку с мембраной. Первая предназначалась для выслушивания низкочастотных колебаний, вторая — для высокочастотных.

Этот принцип компоновки стетоскопа соблюдается до сегодняшнего дня. Дальнейшие изменения касались усовершенствования эргономики и развития электронных стетоскопов. Последние от традиционных отличаются другим механизмом фильтрации звуковых частот. Кроме того, они способны усиливать звук и подавлять внешние шумы. Некоторые модели электронных стетоскопов позволяют «визуализировать» звук. То есть это не только стетоскопы, но и фонокардиографы.

В течение ста лет после изобретения стетоскопа были описаны практически все известные сегодня кардиологические аускультативные симптомы. Первая половина двадцатого века аускультацию практически ничем не обогатила. Наоборот, складывается впечатление, что стетоскоп утратил часть былого авторитета. По крайней мере об этом пишут Samuel A. Levine и W. Prpoctor Harvey в 1959 году (Samuel A. Levine and W. Proctor Harvey Clinical Auscultation of the Heart 2nd ed. — Philadelphia: Saunders, 1959, 657 p. ). Эти два кардиолога сделали очень много для развития кардиологической аускультации в минувшем веке и им можно верить.

Но начиная с середины двадцатого века благодаря фонокардиографии, новорожденной катетеризации сердца и развитию физиологии и патофизиологии кровообращения известные аускультативные симптомы были переосмыслены. Постепенно пришло понимание, что данные, которые мы получаем при физическом обследовании пациента, являются не только маркерами болезней. Они так же позволяют получить богатое представление о кровообращении пациента: оценить сердечный выброс, давление наполнения камер, волемию, качество и степень клапанной патологии, локализовать поражение и прочее. Это важно не только для диагностики. Поскольку значимая часть кардиологических препаратов агрессивно влияют на гемодинамику, эти данные позволяют подбирать лечение точнее, тоньше.

Можно то же сказать образно. Уподобим процесс диагностики деятельности охотника-следопыта. Раньше следопыт по следам на снегу мог определить зверя, который их оставил: «Заяц!» Теперь он может сказать: «Это заяц … мужского пола, весом э-э-э … килограмм 120, голодный, …. лучше на него не охотиться.»

Рене Лаэннек родился в Кемпере (Бретань, Франция). Его мать скончалась от туберкулеза, отец, служивший адвокатом, был не в состоянии ухаживать за слабым пятилетним мальчиком, периодически страдавшим лихорадкой и приступами астмы. Рене живет с двоюродный дедом – аббатом. Мальчик играет на флейте, пишет стихи, изучает греческий, латынь. В 12 лет попадает под опеку дяди, доктора Гийома Франсуа Лаэннека (1748-1822), декана медицинского факультета в университете Нанта. Несмотря на бурные времена Великой французской революции, Рене получает блестящее образование, заслужив премии за знание английского и немецкого. Карьера дяди вдохновляет юношу: в 1795 году, в возрасте 14 лет, он уже помогает ухаживать за больными и ранеными, а с 18 лет служит в военном госпитале Нанта в ранге хирурга третьего класса.

Карьера в медицине

В 1800 году Лаэннек отправляется в Париж и поступает в «Школу практической медицины», где изучает хирургию у Гийома Дюпюитрена (1777-1835). В июне 1802 года, еще будучи студентом, он публикует ряд работ по перитониту, аменорее , патологиям печени. В 1804 году Лаэннек оканчивает Школу медицины, защищает диссертацию и становится ассоциированным членом Французского медицинского сообщества. Ведет частную практику, работает редактором журнала «Медицина». Вскоре его назначают личным врачом кардинала Йозефа Феша – дяди Наполеона I. В этот период Лаэннек пишет несколько статей по патологической анатомии.

После возвращения монархии, в 1816 году Лаэннеку предложили должность врача в больнице Неккер в Париже. В январе 1823 года он становится полноправным членом Французской академии медицины и профессором в медицинской клиники Шарите. Именно как преподаватель он всемирно известен и любим своими коллегами и учениками. В августе 1824 года становится кавалером ордена Почетного легиона. Все эти почести способствовали расширению частной практики.

Изобретение стетоскопа

До изобретения стетоскопа врачи были ограничены в методах исследования органов грудной клетки. Леопольд Ауэнбруггер дал медицине неоценимый инструмент – перкуссию. Лаэннек перевел его труды на французский и опубликовал в 1808 году со своими комментариями. Лаэннек обнаружил, что звуки сердца слышны четко и громко при использовании опосредованной аускультации. Последующие годы врач проводил испытания различных типов материалов, чтобы сделать инструмент, избавляющий медиков от непосредственного контакта с грудной клеткой пациента. После кропотливого экспериментирования, Лаэннек выбрал полую трубку из дерева диаметром 3,5 см и длиной 25 см – предшественник современного стетоскопа. Инструмент был портативным, так как разбирался на части.

Используя стетоскоп, Рене Лаэннек исследовал звуки, издаваемые сердцем и легкими при различных патологиях, ставя диагнозы, которые подтверждались заключениями при вскрытиях. После нескольких лет тщательного изучения и наблюдения, он публикует свои выводы, заложив основу для современных знаний о патологиях органов грудной клетки. В 1819 году выходит первая работа врача о прослушивании органов.

Вклад в медицину

Лаэннек считается отцом аускультации. Он впервые описал различия пневмонии, бронхоэктатической болезни, плеврита, эмфиземы, пневмоторакса, туберкулеза и других заболеваний легких по прослушиваемым звукам. Лаэннек совершенствовал искусство физического обследования органов грудной клетки, представив множество клинических методик, используемых и сегодня. Он был мастером клинической диагностики, выпустил две книги с описаниями заболеваний легких и сердца, впервые дал характеристику бронхоэктазов. Лаэннек описал сердечные шумы, бронхиальное и везикулярное дыхание, разнообразие хрипов, нормальное и аномальное звучание легкого. Выдающаяся карьера, изобретение стетоскопа способствовали большим успехам в изучении и диагностике заболеваний грудной клетки.

March 9th, 2017

8 марта 1817 года датирован самый первый осмотр больного с использованием трубки - стетоскопа, позднее сопоставленный с данными вскрытия. С тех пор трубка, а затем фонендоскоп, стали первыми инструментами диагностики и атрибутами врача. Французский терапевт Лаэннек изобрел стетоскоп, чтобы светские условности не мешали обследовать женщин, а начинал отрабатывать свою методику на будущей жене.

Рене-Теофиль-Ясент Лаэннек предпочитал второе из своих имён. Знакомые называли его Теофилем, как и его отца - юриста, бретонского аристократа и владельца усадьбы под названием Керлуарнек. Отношения двух Теофилей были сложными. Когда сыну исполнилось 5 лет, его мать умерла при родах. Теофиль-старший отослал сыновей к своему брату Гийому, объясняя, что вот он теперь вдовец, а у Гийома есть жена, которая позаботится о мальчиках. Брат ответил, что это странно, однако детей принял и воспитал вместе со своими.

Когда же Теофиль-старший женился, он не позвал детей к себе, потому что они, дескать уже подростки, и им лучше жить у Гийома в большом городе Нанте, где есть чему поучиться.
Чтобы Гийому было чем оплачивать их учёбу, папаша Лаэннек прислал брату бумаги по судебному иску его новой жены к родственникам: «Вот вам иск, что выиграете - всё ваше».

Карикатуры на медиков, не использующих инструментов при осмотре больных. Лаэннек придумал свой прибор, стремясь избегнуть позорных ситуаций такого рода.

Слева вверху: до изобретения стетоскопа. На цветной гравюре работы шотландского карикатуриста Айзека Крукшенка (1803) невежественные врачи не могут распознать беременность пальпацией и подсчетом частоты пульса.

Слева внизу: после изобретения стетоскопа. Картина французского художника Абеля Февра (1867-1945) «Осмотр», 1898 год.

Справа: обложка посвящённого медицине номера сатирического журнала «Л’Ассьетт о Бёр», художник также Абель Февр, 1902 год.

Из двух братьев, которые росли в его семье, врач Гийом Лаэннек больше любил Теофиля, поскольку тот явно обнаруживал склонность к медицине. Второй брат Мишо (Мишель) пошёл в отца и стал юристом. Росли они как полагается бретонцам среднего достатка: кельтские танцы, песни, стихосложение, охота со спаниелем и токарный станок. Со всем этим Теофиль сочетал коллекционирование минералов и бабочек, а также изучение греческого - чтобы читать Гиппократа в оригинале.

Медицинская практика у него началась в 14 лет, когда те края охватила война с шуанами - партизанами, не признававшими французское революционное правительство. Мальчик поступил в армию хирургом третьего разряда и в конце войны умел всё, что полагалось военному врачу, а также без особых переживаний вскрывал трупы.

Восстание ещё не было подавлено, когда выяснилось, что можно навестить отца на ферме, где он прятался от кредиторов. Теофиль пешком прошёл 50 километров через лес, кишевший недобитыми шуанами, чтобы провести лето с отцом. Оказалось, им хорошо вместе. Старший Лаэннек был бесшабашен, весел и расчётлив. За это сын с того лета очень полюбил отца, хоть и знал ему цену.

Выучиться на врача в Париже стоило втрое больше, чем в Нанте, но лучшее образование давали в Медицинской школе, которую возглавлял личный врач Наполеона Жан-Николя Корвизар (1755-1821). Он один во Франции владел техникой выстукивания - перкуссии, и к удивлению персонала клинической больницы Шарите мог ещё до превращения пациента в труп предсказать результат вскрытия. По совету отца Лаэннек поехал поступать к Корвизару. Правда, отец дал только треть нужных для этого денег, остальные доложил дядя Гийом.

Врачам старшего поколения революция дала свободный доступ к телам умерших. В «Шарите» вскрывали всех больных, и студентам было на что посмотреть. Лаэннек не вылезал из морга, и в 21 год имел на своём счету несколько открытий. Он показал, как отделить для демонстрации паутинную оболочку мозга, как по виду раны перерезанного бритвой горла различить убийство и самоубийство, и первым описал перитонит.
За время работы в анатомичке Теофиль порезался 8 раз. Он очень боялся заразиться и впоследствии на вскрытиях со своими студентами старался работать пинцетом, и не жалел хлорной извести, но было уже поздно - на восьмой раз, в 1806 году, он заполучил туберкулёз.

Корвизар ценил хороших студентов и часто приглашал их к себе обедать, усаживая за стол по сто человек. Узнав об этом, Лаэннек-отец попросил сына выхлопотать ему через личного врача Наполеона какое-нибудь место в Париже. Дескать, в этом случае он сможет оплатить учёбу сына сполна.

Лаэннек выслушивает туберкулезника в больнице Неккер, (держа наготове свой первый стетоскоп), 1816 год. В таких ситуациях он говорил с медперсоналом на латыни, чтобы описанием тяжести состояния не волновать больных. Студенты ведут истории болезни; ряд случаев из практики Лаэннека описан в нескольких вариантах, выполненных одновременно разными студентами.

Юноша отвечал, что не доверяет Корвизару: «он выдающийся клиницист, только ему лень лишний раз поглядеть на больного, не то что писать». Это было сказано со знанием дела - Лаэннек постоянно готовил для издаваемого Корвизаром журнала статьи, получая гонорар через раз. Случались там и утечки идей: когда Лаэннек разработал классификацию болезней с делением опухолей на злокачественные и доброкачественные, начальник его лаборатории Гийом Дюпюитрен (1770-1835) тут же написал об этом, и статья Дюпюитрена вышла раньше.

Скандал не только разделил медицинский Париж на два лагеря. Он обозначил разочарование молодых врачей в предшественниках, «солдатах империи». Лаэннек и его друзья теперь делали всё назло:
Вы обласканы Наполеоном и купаетесь в золоте - мы волонтёрами бесплатно лечим бедных, которых вы калечите на войне.
Вы в восторге от вашего императора - мы сочиняем про него куплеты, называя не иначе как «коррюптёр» (тот, кто всё портит).
Вы презираете мёртвые языки - мы учим латынь, чтобы не пугать пациентов, и греческий, чтобы защищать диссертации о Гиппократе.
Вы отрицаете Бога, мы станем ходить в церковь и встретимся с римским папой. Когда папа приезжал в Париж венчать Наполеона, вырвавшего у него из рук императорскую корону, католическая конгрегация представила ему самых толковых студентов-католиков во главе с Лаэннеком. Понтифик очень удивился и изрёк: «Современный образованный молодой врач, и чтобы ещё благочестивый - это чудо».

При всей кажущейся смехотворности Лаэннек только выиграл от подобного протеста. Во-первых, как волонтёр он накопил громадный клинический опыт. Вскрывая тела больных, которых он вёл бесплатно, Теофиль научился ставить диагноз при первом осмотре. Во-вторых, в Париже оказалось немало истых католиков, которые ждали смены режима. И они охотно приглашали к себе молодого доктора для консультации уже за хорошие деньги. Наконец, в 1809 году кардинал Парижский сделал его своим личным врачом. Лаэннеку пришлось потратиться на костюм с журнальной картинки, цилиндр и шпагу, но жалованье в 3000 франков годовых было втрое больше доходов самого благополучного сельского доктора.

Тем временем папаша Лаэннек перезаложил всё своё имущество, и братья испугались, что он попадёт в долговую яму, а родовое имение конфискуют кредиторы. Этого они допустить не могли, потому что мечтали, заработав в Париже денег, вернуться в родную Бретань и жить в своё удовольствие, гуляя с ружьём и собакой. Юрист Мишо через суд добился отрешения отца от права распоряжаться усадьбой Керлуарнек. За это он и Теофиль обязывались выплачивать папаше пенсион 600 франков ежегодно. Вскоре после суда Мишо умер от туберкулёза, и отец сказал Теофилю: «Если ты лишишь меня пенсиона, то будешь как Дюпюитрен, который выжил из Парижа отца, мать и сестру». Этот запрещённый приём сработал. «Дорогой папа, я буду делиться с вами так, чтобы вы всегда жили не хуже меня».

Рене-Теофиль-Ясент Лаэннек (1781-1826), изобретатель стетоскопа и основоположник метода инструментальной аускультации в медицине.

Из мемуаров Уильямса, издание 1884 года, стр. 46.

Лаэннек-младший был в моде и жил в Париже вполне сносно. Помимо зарабатывания денег, он видел свою задачу в минимизации ущерба, наносимого народу режимом. Когда в 1814 году отступающий Наполеон сражался уже в самой Франции и больницы были забиты ранеными, Теофиль не вылезал из госпиталей, хотя по слабости здоровья призван быть не мог. Он собрал в одном корпусе всех раненых-бретонцев - те страдали сильнее других, потому что слабо понимали французский и боялись умереть без католического причастия. Сдача Парижа и появление на улицах города «диких казаков» Лаэннека нисколько не пугало. Как врач он знал, что хуже войны ничего не бывает.

Восстановилась монархия Бурбонов, оппозиционные друзья Лаэннека пришли к власти. Слишком ревностные сторонники Бонапарта потеряли свои места, и весной 1816 года Теофилю предложили возглавить лучший стационар Парижа - госпиталь Неккер. Больница - это студенты, бесплатная рабочая сила для широких клинических исследований. Тут очень вовремя возникла идея, знакомая нашему герою и по детским играм, и по книгам Плиния-младшего. Если приложить ухо к бревну, то слышно любое прикосновение к нему, даже булавочный укол.

Судя по записным книжкам Лаэннека, первым пациентом, на котором эту идею испытали, была мадам Жакмин Аргу - женщина двумя годами старше Теофиля, платная компаньонка кузины его матери. В страхе перед наступающими казаками кузина бежала из своего парижского особняка, оставив хозяйство на мадам Аргу. С той ничего страшного не произошло, но во дни оккупации Жакмин волновалась вплоть до сердечного приступа. Лаэннек лечил её с 1805 года, а теперь ещё регулярно успокаивал и заверял, что это нервное. Их взаимная симпатия росла. Чтобы соблюсти приличия, осенью 1816 года врач решил прослушать стук сердца мадам Аргу через тетрадь, свёрнутую в трубочку.

Количество и громкость звуков поразили его. На следующий день Лаэннек выслушал таким образом всех пациентов своей больницы - более 100 человек. К вечеру стало ясно, что физиологические изменения внутри организма выдают себя звуками. Оставалось наблюдать, сопоставляя данные вскрытия с необычными звуками, рождавшимися в сердце и дыхательных путях.

Первой больной, чья история заслуживала внимания, стала 40-летняя горничная Мари-Мелани Бассет, госпитализированная с воспалением лёгких. 10 лет назад она после третьих родов жаловалась на отёки, какой-то шарлатан дал ей сильное мочегонное, после чего здоровье Мари-Мелани стало сдавать. 1 января 1817 года ей поручили провести праздничный день с больным, после чего на женщину напала небывалая слабость. Она задыхалась и не могла подняться по лестнице. В больницу не хотела - из 1000 пациентов госпиталя Неккер 150 оставались там навсегда. Но выхода не было.

8 марта Лаэннек первый раз провёл её исследование «цилиндром», как назывался тогда новорожденный прибор. Дыхательные шумы в некоторых областях не прослушивались. Возможно, это была совсем «новая» тогда болезнь - отёк лёгких. По мере наблюдения отёки во всех областях тела больной нарастали, пульс делался слабее, конечности холоднее, пока 2 июня не наступила смерть. На вскрытии из лёгких ручьём потёк серозный выпот, что и подтвердило диагноз.

Среди несимпатичных Лаэннеку особенностей врачей-«солдат империи» была привычка испытывать всё новое сначала на бедных. Теофиль, напротив, экспериментировал и на больных, за которых ему платили. Летом 1817-го ему как раз попалась умирающая от ревматической болезни сердца мадам де Сталь (1766-1817). Эта оппозиционная Бонапарту писательница была на редкость капризной пациенткой, и позвали Лаэннека, потому что прошёл слух, будто он делает нечто особенное. Правильный диагноз «цилиндр» не обеспечил: Теофиль предположил наличие в груди скопления жидкости, которого на вскрытии 17 июля не наблюдали. Зато сообщение, которое сделал личный доктор о болезни писательницы, стало первым официальным упоминанием нового метода исследования.

«Спеши, - писал Лаэннеку отец, - где-то рядом Дюпюитрен и другие конкуренты». Хотя сам Лаэннек был измотан сотнями выслушиваний в день, и выглядел так плохо, что у постели мадам де Сталь доктора заметили «его самого нужно класть в больницу», спешить стоило.

Четвертый по счёту счастливый случай в истории стетоскопа опять связан с женщиной: тем же летом 27-летняя пациентка с лихорадкой и кашлем никак не могла замолчать на осмотре. Так обнаружилось, что голос тоже стоит исследовать, потому что у данной больной в определенной точке груди речь почему-то звучала в трубке намного громче, чем в прочих местах. Лаэннек предположил, что на этом месте туберкулёзная каверна. Скорое - увы - вскрытие показало, что он прав. Наконец в руках врачей оказался метод обнаружения такой патологии, как туберкулёз; прежде до вскрытия его толком не отличали от пневмонии. С таким козырем можно было делать сообщение в Академии наук.

Но предварительно Лаэннек подобрал новый материал для своего «цилиндра». Стекло и металл при большой прочности плохо проводили звуки сердца. К тому же - и это было важно для Лаэннека как для врача по вызову - трубка из них охлаждалась на морозе. Современные пациенты, которых участковый терапевт слушает ледяным фонендоскопом, поймут сомнения Лаэннека. Поскольку Теофиль умел и любил работать на токарном станке, он вытачивал цилиндры из разных пород дерева сам. Сначала себе - потом в подарок другим врачам. После его смерти в мастерской остались заготовки для десятков стетоскопов.

Сообщение Лаэннека приняли с восторгом. Составитель медицинской энциклопедии Франсуа-Виктор Мера писал, что аускультация при помощи стетоскопа восхитительна, только жаль, что теперь врачи могут утратить виртуозные навыки диагностики по пульсу, цвету мочи и запаху кала. Примерно как в наше время старые профессора возмущались, что на консультациях молодежь начинает излагать суть проблемы не с жалоб и данных аускультации, а сразу с результатов УЗИ. Сам Лаэннек смеялся над этим и писал: «Это всё равно что отказываться ездить по Парижу в кабриолете из опасения утратить навык перепрыгивания через лужи на тротуаре».

Многие из принципа отказывались верить в аускультацию или слушали только прикладывая ухо к телу. Но трубка вошла в моду за границей - новая парижская штучка! - а оттуда вернулась во Францию. Трубка ещё и успокаивала больных: у врача теперь есть инструмент, которым он хоть что-нибудь может сделать. Все желали, чтобы их выслушивали, так что медикам пришлось учиться и покупать руководства Лаэннека. Они стоили 15 франков, и ещё три франка - прибор.

Как заметил патриарх фонокардиографии Генрих Кассирский (1929-2013), «когда говорят, что во врачевании есть элемент искусства, то аускультация - яркий пример. Мало знать и понимать, что представляют собой тоны и шумы сердца, когда и при каких пороках они возникают. Их надо уметь услышать». Вот где пригодилась высокая общая культура и музыкальность Лаэннека. Своему искусству он учил бессчётных студентов из Британии, Бельгии, Германии, Австрии, Швейцарии, Испании, Италии, Греции, Голландии, Польши, Швеции, России, а также с острова Ньюфаундленд, из США и Мексики.

Лаэннек стал знаменит и богат. Теперь ему платили 6 тысяч франков за вызов и 50 тысяч в случае выздоровления пациента. Когда его папаша узнал через своих шпионов на почте, сколько зарабатывает сын, то предъявил претензии на свою половину: «Его состояние превышает 300 тысяч, а он не может найти пары тысяч для отца, которому скоро уж 80».

Папаше перепало несколько тысяч, когда сын умер раньше отца, который пережил его 10 лет. Парадоксально, великий врач Лаэннек не признавал, что у него самого туберкулёз, и не верил ученикам, слышавшим характерные хрипы. Он успел жениться на мадам Аргу, и судя по их переписке, этот продолжавшийся два года брак был счастливым. За несколько часов до смерти 13 августа 1826 года Теофиль наконец осознал, что происходит, сам снял обручальное кольцо и отдал его жене - «чтобы потом не пришлось никого просить это сделать потом».

Вдова умерла в 1847 году, и была похоронена в одной могиле с мужем. В 1934-м их разлучили: до властей вдруг дошло, что Теофиль Лаэннек - национальное достояние и произвёл переворот в науке. Ему соорудили гробницу в центре кладбища, останки тщательно отделили от костей супруги, вырыли новую могилу, но перед повторным погребением поставили гроб на несколько дней в церкви для отдания почестей. За эти несколько дней на кладбище собрались тысячи бретонцев. Они выстроились в очередь: каждый спускался в будущую могилу Лаэннека, чтобы прилечь там на некоторое время. Больные верили, что пребывание в могиле великого врача им поможет. Говорят, были случаи исцеления.

Слева: деревянный стетоскоп Лаэннека.
На рис. 1-3 прибор показан снаружи и в разрезе.
Рис. 4: обтюратор (пробка) стетоскопа.
Рис. 5: внутренний корпус прибора.
Рис. 6: соотношение ширины канала и корпуса стетоскопа.
Иллюстрация к первому трактату Лаэннека об инструментальной аускультации. Париж, 1819.
http://gallica.bnf.fr/ ark:/12148/bpt6k1065314f/ f509.image

Справа вверху: один из подлинных стетоскопов Лаэннека в экспозиции Музея науки в Лондоне. Справа вверху: один из подлинных стетоскопов Лаэннека в экспозиции Музея науки в Лондоне. Внутренний корпус отвинчен, обтюратор извлечен.
http:// www.sciencemuseum.org.uk/ broughttolife/objects/ display?id=6137&image=4

Справа внизу: осмотр больного с использованием стетоскопа вскоре после изобретения этого инструмента. Прототипом доктора на картинке послужил, видимо, сам Лаэннек: совпадают внешний облик и малый рост. Когда Лаэннек обследовал рослого пациента, со стороны это выглядело примерно вот так. Иллюстрация к написанной Франсуа-Виктором Мера (1780-1851) статье о стетоскопе («пекторилоке») из XIV тома «Энциклопедии медицинских наук», между стр. 34 и 35. Париж, 1819.

Метод диагностики, позволяющий слушать шумы, издаваемые внутренними органами тела человека (под названием аускультация), заключается в проведении простой и информативной медицинской процедуры. Он применяется так часто, что приборы, с помощью которых совершается процедура, стали являться символами профессии врача. В данной статье будут рассматриваться стетоскоп и фонендоскоп, разница и отличительные особенности данных приборов.

История создания стетоскопа

Стетоскоп создал врач Рене Лаэннек в 1816 году. Чтобы прослушать биение сердца стеснительной представительницы прекрасного пола, имевшей слишком пышный бюст, ему пришлось приложить к ее груди свернутые бумажные листы. В результате врачу удалось не только поставить точный диагноз больной, но и убедиться, что с помощью простой бумаги, свернутой в трубочку и приложенной к уху, звуки можно услышать намного отчетливее.

Через некоторое время Лаэннеку удалось усовершенствовать прибор. Постепенно на практике стали использовать трубки из дерева или других пригодных материалов, имеющие расширение на концах в форме воронки.

В наши дни стетоскоп - это инструмент, наделенный несколькими режимами прослушивания звуков разных частот. Он включает в себя определенные составляющие части: головку, трубки и наушники.

В медицине в настоящее время применяются бинауральные стетоскопы, оснащенные двумя трубками. Моделями из дерева часто пользуются гинекологи, которые с их помощью слушают сердечный ритм плода.

Что такое фонендоскоп

Многие интересуются тем, что такое стетоскоп и фонендоскоп. Разница (фото является доказательством этого факта) этих приборов заключается в более усовершенствованной конструкции фонендоскопа.

Данные медицинские инструменты предназначены для одной и той же цели: диагностики работы внутренних органов человеческого организма.

Фонендоскоп, спустя почти сто лет после изобретения стетоскопа, создал русский врач Николай Сергеевич Коротков.

Большое количество людей желают обладать информацией о том, как устроены стетоскоп и фонендоскоп. Разница в устройстве данных приборов заключается в том, что фонендоскоп, в отличие от стетоскопа, имеет еще одну составляющую часть - мембрану, усиливающую колебания звука. Он состоит из головки, двух трубок и мембраны.

Стетоскоп и фонендоскоп: разница, фото (как отличить приборы)

В данной статье мы попробуем разобрать отличительные особенности данных медицинских диагностических приборов, позволяющих слушать внутренние органы на предмет издаваемых ими шумов.

Стетоскоп и фонендоскоп (разница наблюдается в улавливании звуков и тонов) применяются при аускультации разных органов. Первый предоставляет возможность отчетливо услышать тоны звуков и применяется при исследовании сердца и кишечника.

Фонендоскоп лучше ловит высокочастотные звуки, но заглушает низкие тона. Этот прибор чаще используют при проведении аускультации органов дыхания и сосудов. С его помощью реально прослушивать аномальные звуковые проявления, несмотря на присутствие других шумов.

Стетоскоп и фонендоскоп (разница этих приборов заключается в том, что фонендоскопы, в отличие от своих предшественников, бывают только бинауральной конструкции) являются инструментами, с помощью которых проводятся эффективные процедуры диагностики внутренних органов.

Правила проведения аускультации

При проведении данной процедуры главное значение имеет соблюдение некоторых условностей, а не выбор стетоскопа или фонендоскопа, имеющий свои особенности. Рекомендуется пользоваться одним прибором, соблюдать определенные правила и придерживаться техники аускультации.

• Данную процедуру советуют проводить при наличии в помещении полной тишины.
• Пациенту необходимо снять с себя одежду.
• Стоит обратить внимание, что трение прибора о волосы на теле больного может вызвать имитацию шумов, сопровождающих работу исследуемого органа.
• Трубка стетоскопа или фонендоскопа должна плотно (но без чрезмерного давления) прилегать к телу больного.

Стетоскоп и фонендоскоп (разница между их модификациями и особенностями довольно несущественна) на протяжении долгого времени являются одними из самых востребованных диагностических инструментов, применяемых в медицине.