История стетоскопа. Чем отличается стетоскоп от фонендоскопа? Изобретение стетоскопа

И других органов. Также, стетоскоп используется для выслушивания тонов Короткова при измерении артериального давления и для проверки правильного местонахождения желудочного зонда при проведении энтерального питания или промывания желудка .

Рабочей деталью стетоскопа является головка, которая прикладывается к поверхности тела пациента и улавливает звуки внутренних органов. По гибкому звукопроводу звук направляется в слуховой канал исследователя.

Специальные немедицинские (технические) стетоскопы используются для диагностики работы механизмов: трансмиссии , кривошипно-шатунного механизма , подшипников , втулок, клапанов и других деталей и узлов. Чувствительным элементом такого стетоскопа является тонкий металлический стержень, прикладываемый к диагностируемому механизму.

История

Стетоскоп изобретён в 1816 основоположником диагностического метода аускультации Рене Лаэннеком , французским врачом, основателем научной диагностики (главный труд: «De l’auscultation mediate», 1819). Не желая, как это делалось обычно, прикладывать ухо прямо к груди пациента, у которого он диагностировал сердце, Лаэннек использовал свёрнутые листы бумаги и обнаружил, что слышал не так уж плохо, а даже лучше, чем обычно. Стетоскоп претерпел ряд изменений, его устройство было усовершенствовано, но принцип и физика стетоскопа остались неизменны.

В 1940-х годах, после усовершенствования стетоскопа Спрэгом и Раппапортом, стетоскоп приобретает свой современный вид и становится стандартом для стетоскопов - это стетоскоп Спрэга-Раппапорта или просто стетоскоп Раппапорта .

В настоящее время, классическим вариантом стетоскопа является стетофонендоскоп , объединяющий в своей двусторонней головке воронку (как у стетоскопа) и мембрану (как у фонендоскопа). В общем случае, фонендоскопы и стетофонендоскопы называются термином «стетоскоп».

Конструкция

Головка - деталь, прикладываемая к телу человека для улавливания и усиления аускультативных звуков. Может быть односторонней или двусторонней. Односторонняя головка имеет либо мембрану (чаще всего), либо воронку. Двусторонняя головка как правило состоит из мембраны на одной стороне и воронки на другой, либо из двух мембран разных диаметров. Переключение сторон головки осуществляется её поворотом на 180 градусов вокруг штуцера головки, соединённого со звукопроводом.

Мембрана лучше улавливает аускультативные звуки более высоких частот, воронка - более низких. Мембрана представляет собой упругую плоскую или немного выпуклую (как часовое стекло) в сторону тела пациента пластинку, которая устанавливается на головку и как правило, является её заменяемой частью. Наиболее чувствительные мембраны изготавливают из эпоксидного материала, армированнного стекловолокном , менее чувствительные - из поливинилхлорида (ПВХ).

Звукопровод - гибкий шланг, проводящий звук от головки стетоскопа в уши исследователя. В зависимости от конструкции стетоскопа, с головкой может быть соединён один или два звукопровода. Если звукопровод один, то перед соединением с дужками он разделяется на два.

Дужки - две металлические трубки, соединяемые со звукопроводом. Дужки имеют пружину для плотного прилегания олив к слуховым проходам. Концы дужек могут быть направлены несколько вперёд для расположения олив под углом, соответствующему углу входа в слуховой проход.

Оливы - две округлых мягких или жёстких насадки на концах дужек, вставляемые в преддверия наружных слуховых проходов исследователя. Могут быть разных диаметров, в зависимости от диаметра преддверия слухового прохода. Как правило, наряду с мембраной, оливы являются заменяемой частью стетоскопа. Оливы должны плотно, герметично, но без излишнего нажима, прилегать к слуховым проходам - это важно для соблюдения замкнутости звукопроводящей системы, так как малейшее отверстие между оливой и слуховым проходом ведёт к ухудшению качества аускультации.

Виды

Терапевтический (общего назначения) - для аускультации взрослых.

Неонатальный - для новорожденных (возраст до 28 дней).

Педиатрический - для аускультации детей. Неонатальный и педиатрический стетоскопы отличаются уменьшенными размерами головки, по сравнению со взрослым стетоскопом.

Стетоскоп Раппапорта - универсальный прибор для аускультации детей и взрослых. Имеет массивную двустороннюю головку с возможностью устанавливать различные насадки: 2 выпуклые мембраны и 3 воронки разных диаметров. Также, отличительной особенностью является наличие двух независимых звукопроводов, что способствует хорошей звукопередаче. Это один из самых тяжёлых стетоскопов.

Кардиологический - стетоскоп с высокими акустическими характеристиками, дающий наиболее полный спектр звуков, что имеет важное значение при выслушивании сердечных тонов и шумов.

Акушерский (стетоскоп Пинарда, фетоскоп) - для выслушивания сердцебиения плода у беременной женщины. Представляет собой короткую жёсткую трубку в виде двухконечного раструба (по типу первых стетоскопов). Этот вид стетоскопа был изобретён в 19 веке французским акушером Адольфом Пинардом (1844-1934).

Стетоскоп для выслушивания тонов Короткова при измерении артериального давления - это простейший стетоскоп с односторонней головкой с мембраной.

Электронный стетоскоп - в отличие от акустических стетоскопов, в его головке имеется микрофон, преобразующий акустический звук в электронные сигналы, которые обрабатываются и снова преобразуются в звук при помощи динамиков, встроенных в ушные оливы (происходит двойное преобразование звука). Как правило, электронные стетоскопы предназначены для взрослых пациентов.

Галерея

Stethoscope 01.JPG

Стетоскоп Раппапорта

Деревянные акушерские стетоскопы

Electronic stethoscope.jpg

Электронный стетоскоп

Hörrohr Stethoskop Meyers 1890.jpg

Первые стетоскопы

Binaural stethoscope designed by Camman, 19th C. Wellcome M0011176.jpg

Стетоскоп Каммана, разработанный в 1855 году

Medicine in 1850 Exhibition, 1950 Wellcome M0011437.jpg

Выставочные образцы исторических стетоскопов середины XIX века

См. также

Аускультация - метод диагностики при помощи стетоскопа

Напишите отзыв о статье "Стетоскоп"

Примечания

Литература

Ларинский Н.Е., Абросимов В.Н. . - Рязань, 2012. - С. 220-240. - 500 с.
Алмазов В.А. , Салимьянова А.Г., Шляхто Е.В., Клаусс Г. Аускультация сердца. - СПб. : Издательство СПбГМУ, 1996. - С. 10-11. - 232 с.

Отрывок, характеризующий Стетоскоп

Берг воспользовался случаем спросить с особенною учтивостию, будут ли выдавать теперь, как слышно было, удвоенное фуражное армейским ротным командирам? На это князь Андрей с улыбкой отвечал, что он не может судить о столь важных государственных распоряжениях, и Берг радостно рассмеялся.
– Об вашем деле, – обратился князь Андрей опять к Борису, – мы поговорим после, и он оглянулся на Ростова. – Вы приходите ко мне после смотра, мы всё сделаем, что можно будет.
И, оглянув комнату, он обратился к Ростову, которого положение детского непреодолимого конфуза, переходящего в озлобление, он и не удостоивал заметить, и сказал:
– Вы, кажется, про Шенграбенское дело рассказывали? Вы были там?
– Я был там, – с озлоблением сказал Ростов, как будто бы этим желая оскорбить адъютанта.
Болконский заметил состояние гусара, и оно ему показалось забавно. Он слегка презрительно улыбнулся.
– Да! много теперь рассказов про это дело!
– Да, рассказов, – громко заговорил Ростов, вдруг сделавшимися бешеными глазами глядя то на Бориса, то на Болконского, – да, рассказов много, но наши рассказы – рассказы тех, которые были в самом огне неприятеля, наши рассказы имеют вес, а не рассказы тех штабных молодчиков, которые получают награды, ничего не делая.
– К которым, вы предполагаете, что я принадлежу? – спокойно и особенно приятно улыбаясь, проговорил князь Андрей.
Странное чувство озлобления и вместе с тем уважения к спокойствию этой фигуры соединялось в это время в душе Ростова.
– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.

На другой день свидания Бориса с Ростовым был смотр австрийских и русских войск, как свежих, пришедших из России, так и тех, которые вернулись из похода с Кутузовым. Оба императора, русский с наследником цесаревичем и австрийский с эрцгерцогом, делали этот смотр союзной 80 титысячной армии.
С раннего утра начали двигаться щегольски вычищенные и убранные войска, выстраиваясь на поле перед крепостью. То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах. Не только генералы в полной парадной форме, с перетянутыми донельзя толстыми и тонкими талиями и красневшими, подпертыми воротниками, шеями, в шарфах и всех орденах; не только припомаженные, расфранченные офицеры, но каждый солдат, – с свежим, вымытым и выбритым лицом и до последней возможности блеска вычищенной аммуницией, каждая лошадь, выхоленная так, что, как атлас, светилась на ней шерсть и волосок к волоску лежала примоченная гривка, – все чувствовали, что совершается что то нешуточное, значительное и торжественное. Каждый генерал и солдат чувствовали свое ничтожество, сознавая себя песчинкой в этом море людей, и вместе чувствовали свое могущество, сознавая себя частью этого огромного целого.
С раннего утра начались напряженные хлопоты и усилия, и в 10 часов всё пришло в требуемый порядок. На огромном поле стали ряды. Армия вся была вытянута в три линии. Спереди кавалерия, сзади артиллерия, еще сзади пехота.
Между каждым рядом войск была как бы улица. Резко отделялись одна от другой три части этой армии: боевая Кутузовская (в которой на правом фланге в передней линии стояли павлоградцы), пришедшие из России армейские и гвардейские полки и австрийское войско. Но все стояли под одну линию, под одним начальством и в одинаковом порядке.
Как ветер по листьям пронесся взволнованный шопот: «едут! едут!» Послышались испуганные голоса, и по всем войскам пробежала волна суеты последних приготовлений.
Впереди от Ольмюца показалась подвигавшаяся группа. И в это же время, хотя день был безветренный, легкая струя ветра пробежала по армии и чуть заколебала флюгера пик и распущенные знамена, затрепавшиеся о свои древки. Казалось, сама армия этим легким движением выражала свою радость при приближении государей. Послышался один голос: «Смирно!» Потом, как петухи на заре, повторились голоса в разных концах. И всё затихло.
В мертвой тишине слышался топот только лошадей. То была свита императоров. Государи подъехали к флангу и раздались звуки трубачей первого кавалерийского полка, игравшие генерал марш. Казалось, не трубачи это играли, а сама армия, радуясь приближению государя, естественно издавала эти звуки. Из за этих звуков отчетливо послышался один молодой, ласковый голос императора Александра. Он сказал приветствие, и первый полк гаркнул: Урра! так оглушительно, продолжительно, радостно, что сами люди ужаснулись численности и силе той громады, которую они составляли.
Ростов, стоя в первых рядах Кутузовской армии, к которой к первой подъехал государь, испытывал то же чувство, какое испытывал каждый человек этой армии, – чувство самозабвения, гордого сознания могущества и страстного влечения к тому, кто был причиной этого торжества.
Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.
– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.
Пока не подъезжал еще государь, каждый полк в своей безмолвности и неподвижности казался безжизненным телом; только сравнивался с ним государь, полк оживлялся и гремел, присоединяясь к реву всей той линии, которую уже проехал государь. При страшном, оглушительном звуке этих голосов, посреди масс войска, неподвижных, как бы окаменевших в своих четвероугольниках, небрежно, но симметрично и, главное, свободно двигались сотни всадников свиты и впереди их два человека – императоры. На них то безраздельно было сосредоточено сдержанно страстное внимание всей этой массы людей.

Вспомните, сколько раз, с самого детства, врач прикладывал к вашему телу холодный металлический кружочек, от которого тянулся шланг, сообщая чуткому уху специалиста о состоянии вашего организма. И лишь позже мы узнали, что это был фонендоскоп. Его предшественник, стетоскоп, волшебная трубочка, была верным спутником сказочного Айболита. Стетоскопу - без малого двести лет. Приглашаю вас взглянуть на его историю.

В 1816 году французский врач Рене Лаэннек был приглашен к молодой (а по другим сведениям, уже и не молодой) даме, которая жаловалась на боли в сердце. Перед Лаэннеком стояла непростая задача. Во-первых, пациентка была полной, и простукивание не принесло бы желаемого результата. Но более всего его тревожило то обстоятельство, что больная может смутиться, если врач станет прикладывать свое ухо к ее груди. Кроме того, Лаэннек был ревностным католиком. И тогда Рене использовал свой опыт и смекалку, вспомнив хорошо известный ему акустический прием. Он взял листы бумаги, скрутил их, и такую своеобразную трубку приложил к области сердца больной. Другой же конец он приложил к своему уху. И сердце самого Лаэннека часто забилось от восторга, когда он смог услышать отчетливое биение сердца молодой женщины. Этот случай дал толчок изобретению специального прибора для аускультации (выслушивания) сердца.

Приведенный случай - лишь вершина айсберга. Этому предшествовала активная интеллектуальная работа французского врача, человека наблюдательного, обладавшего пытливым умом и не боявшегося применять на практике свои наблюдения. Однажды, ему приходилось наблюдать, как мальчишки играли на стройке - один из них булавкой царапал по концу балки, а другой слушал на противоположном. Звук, усиливаясь, продолжал движение внутри балки.

Существует, правда, версия, что Лаэннек страдал одышкой и потому старался найти способ минимизировать указанный недостаток при обследовании больного.

Лаэннек стал пробовать различные материалы для изготовления более совершенной модели стетоскопа. Бумага была непрактична и негигиенична. И, в конце концов, остановился на ореховом дереве, изделия из которого были наиболее удачными. При чем Лаэннек собственноручно вытачивал первые образцы на станке. Первоначально он назвал свое изобретение «цилиндр» или «медицинский рожок», но вскоре появилось более привычное нашему уху - «стетоскоп» (в буквальном переводе, «осматриватель груди»).

Изобретение Лаэннека стало вскоре очень распространенным, хотя некоторые медицинские светила и отказывались его признавать, и стетоскоп стали изготавливать из твердых и из мягких материалов. В ход шли металл, эбонит, различные породы дерева, кожа. Появлялись модификации с разными раструбами, позволявшими улавливать «жизнь внутренних органов». До открытия , лаэннековская аускультация являлась основным методом клинического исследования при болезнях легких, сердца и органов пищеварения.

В последующие годы стетоскоп менял форму и устройство, но его принцип оставался прежним. В конце XIX века был изобретен фонендоскоп, в котором для усиления звука использовалась натянутая мембрана.

Сегодня в арсенале врачей существуют более чуткие средства диагностики, но многие из них все равно бережно хранят «волшебную трубочку Айболита», как символ преемственности и гениальности изобретения.

История создания стетоскопа восходит во времена Гиппократа. Еще тогда знаменитый древнегреческий врач описал методы аускультации, правда самым примитивным образом – путем прикладывания органа слуха к телу больного. Шли годы и столетия, а данный метод так и оставался единственным способом услышать признаки болезни: учащенное сердцебиение, бульканье и хрипы, даже несмотря на то, что сам способ был крайне негигиеничным и неудобным для врачей, ведь прикладывать свой орган слуха приходилось и к бездомным и к бродягам, и к инфекционным больным.

Как появился стетоскоп, или озарение Рене Лаэннека

Так продолжалось до XIX века, пока в 1816 году потомственный французский врач Рене Лаэннек не изобрел стетоскоп. По слухам, толчком к такому гениальному изобретению, послужила его джентльменская галантность. А дело было вот как: однажды Рене был приглашен на осмотр к юной особе, которая жаловалась на проблемы с сердцем. Стало очевидно, что без выслушивания звуков сердца никак не обойтись, но вот незадача – сделать это было не так- то просто. Во-первых, юная особа имела весьма приличные формы, а означало это, что избыточный вес и жировая прослойка попросту исключают применение непосредственного метода аускультации – все равно ничего не услышать. А во – вторых, приложиться головой к обнаженной женской груди было, по словам Лаэннека, недопустимо.

И тогда Рене вспомнил, как однажды, по дороге из клиники он застал местную ребятню возле штабелей строительного леса за весьма интересной забавой: одни дети со всей силой и энтузиазмом колотили по одному концу бревна, а другие прикладывали ухо к другому концу и слушали звуки, которые усиливались, пройдя по стволу.

Основываясь на этом наблюдении, Рене схватил листы нотной бумаги, свернул их в трубу и приставил эту незамысловатую конструкцию к груди девушки. Каково же было его удивление, когда он услышал громкие и отчетливые удары сердца, которые ранее были недоступны его слуху.

Как упавшее с дерева яблоко, помогло Ньютону открыть закон всемирного тяготения, так играющие дети помогли Рене Лаэннеку создать прибор, который он окрестил стетоскопом (stethos - грудь, skopeo - смотреть, исследовать, греч.), со временем ставшим главным атрибутом врача.

Эволюция не стоит на месте

Рене некоторое время экспериментировал со своим детищем: искал подходящий материал для создания более долговечного стетоскопа, для оптимальной слышимости увеличивал длину и ширину трубки. С помощью стетоскопа, Лаэннек смог более подробно изучить патоморфологию цирроза печени, исследовать различные заболевания легких, включая чахотку, описать аускультативные признаки пороков сердца. Иными словами – его вклад в современную медицину неоценим! Но, к сожалению, судьба сыграла злую шутку с самим Рене Лаэннеком. Спустя семь лет после публикации самого известного своего труда он умер от чахотки – болезни, для изучения которой он сделал больше, чем кто-либо другой.

Со временем, в конструкцию стетоскопа стали вносится изменения. Появились стетоскопы с раструбами, призванными увеличить площадь соприкосновения кожи пациента и уха врача. Затем, к деревянным частям стетоскопа стали приделывать металлические или резиновые трубки, которые вставлялись в уши. Позже у стетоскопа появился младший брат стетоскопа - фонендоскоп Он был придуман русским хирургом Николаем Коротковым. Отличие приборов состоит в следующем: у фонендоскопа отверстие в головке закрыто туго натянутой мембраной.

Но и в наше время прогресс не стоит на месте. Сейчас можно найти различные модификации стетоскопов и фонендоскопов, которые различаются областью применения и акустическими характеристиками. Есть даже электронный стетоскоп , умеющий анализировать прослушанные звуки! И это только начало – впереди еще множество удивительных открытий и изобретений!

, лёгких , бронхов , кишечника и других органов. Также, стетоскоп используется для выслушивания тонов Короткова при измерении артериального давления и для проверки правильного местонахождения желудочного зонда при проведении энтерального питания или промывания желудка .

Энциклопедичный YouTube

1 / 1

✪ Самодельный электронный стетоскоп за пять минут!

Субтитры

Здравствуйте! В этом выпуске канала TranslatorsCafe.com вы увидите как можно самостоятельно записать звук сердца с помощью стетоскопа и микрофона. Вначале скажем все, что полагается говорить в начале подобных сюжетов. Конечно, я не доктор и не могу давать медицинские советы. Конечно, показанное устройство не может быть использовано в качестве диагностического инструмента. Конечно, только умный доктор может поставить правильный диагноз. И, конечно, при очень неудачном стечении обстоятельств, если вдруг сетевое напряжение случайно окажется на стетоскопе или микрофоне, а ваше тело в этот момент случайно окажется заземленным, этот эксперимент может оказаться последним в вашей жизни. Короче, если будете его повторять, важно понимать что вы делаете. Записать звук биения сердца относительно несложно. Понадобится электретный микрофон, способный достаточно хорошо записывать низкие частоты, недорогой стетоскоп, устройство для записи (удобнее использовать диктофон), и наушники. Можно также использовать в качестве контактного микрофона пьезокерамическую пищалку или пьезокерамический датчик, например, из старого пожарного ионизационного извещателя. Я попробовал оба способа и получил лучшие результаты для конденсаторного микрофона в сочетании со стетоскопом. Контактный микрофон звучал несколько хуже. Присоединим микрофон к головке стетоскопа с помощью короткого отрезка гибкой трубки. Для записи мы будем использовать воронку стетоскопа. Мембрану тоже можно использовать для этой цели. В обычном стетоскопе мембрана используется для улавливания аускультативных звуков средних и высоких частот и фильтрации звуков низких частот. Плата за такую фильтрацию - уменьшение амплитуды звука. Однако, в нашем случае мы будем использовать программу для фильтрации в разных частотных диапазонах и удаления ненужных высокочастотных составляющих. Теперь немного теории. Звуки сердца возникают в результате его работы и, в основном, при закрытии клапанов и при движении крови через них. Процесс выслушивания физиологических звуков называется аускультацией. При прослушивании сердца здорового взрослого человека отчетливо слышны два тона: первый (S1) и второй (S2). Первый тон слышен при закрытии предсердно-желудочковых клапанов: митрального (двустворчатого) и трехстворчатого во время сокращения сердца. Тон S2 слышен при закрытии полулунных клапанов: аорты и лёгочного ствола. У больных пациентов могут быть слышны и другие звуки. Чтобы лучше услышать тоны сердца, стетоскоп прижимается к груди в местах, обозначенных точками М (проводятся шумы с митрального клапана), Т (проводятся шумы с трехстворчатого клапана), А (проводятся шумы клапана аорты), P (проводятся шумы клапана легочного ствола или пульмонального клапана) и E (точка Боткина–Эрба; в ней хорошо слышен тон S2). Теперь присоединим к диктофону (а можно и к компьютеру или мобильному телефону) микрофон с головкой стетоскопа и наушники. Наш электронный стетоскоп готов для записи звуков сердца. Затем можно будет просмотреть график зависимости их амплитуды от времени и спектрограмму. Спектрограмма - это зависимость изменения частотного спектра звукового сигнала от времени. На горизонтальной оси представлено время, на вертикальной частота, а третье измерение, амплитуда, показывается в форме цвета каждой точки изображения Для записи, воспроизведения и просмотра графиков мы воспользуемся бесплатным приложением Thinklabs Phonocardiography powered by Audacity, которое можно скачать на сайте thinklabs.com. В этом видеосюжете мы попытались показать, что можно записать, а потом прослушать и даже просмотреть звуки собственного сердца с помощью стетоскопа и микрофона. Спасибо за внимание! Если вам понравилась это видео, смотрите другие видеосюжеты канала TranslatorsCafe.com и не забудьте подписаться на наш канал! Все видеосюжеты TranslatorsCafe.com сняты на русском и английском языках. Они снабжены субтитрами на этих языках, поэтому их можно эффективно использовать для изучения технического английского языка.

История

Стетоскоп изобретён в 1816 основоположником диагностического метода аускультации Рене Лаэннеком , французским врачом, основателем научной диагностики (главный труд: «De l’auscultation médiate», 1819). Не желая, как это делалось обычно, прикладывать ухо прямо к груди пациента, у которого он прослушивал сердце, Лаэннек использовал свёрнутые листы бумаги и обнаружил, что слышал не так уж плохо, а даже лучше, чем обычно. Стетоскоп претерпел ряд изменений, его устройство было усовершенствовано, но принцип и физика стетоскопа остались неизменны.

Конструкция

Виды

Терапевтический (общего назначения) - для аускультации взрослых.

Неонатальный - для новорождённых (возраст до 28 дней).

Во что бы ни был одет человек или вовсе раздет, если у него на шее стетофонендоскоп — отношение сразу возникает почтительно-опасливое: врач! Ни с чем так не ассоциируется в нашем воображении доктор, как со специальным «ухом» и сопутствующей командой: «Дышите… Не дышите…».

Однако история простого и гениального изобретения не лишена лёгкого драматизма. Истоки её во времени Гиппократа, в котором пациента, как и сейчас, выстукивали (перкуссия) и выслушивали (аускультация), правда, выслушивали с помощью обычного человеческого уха, прикладывая последнее к телу.

Не будем касаться предсказуемых гигиенических неудобств (загрязнённости тела, обовшивленности - что было почти норма, различных кожных заболеваний и проч.), ведь были и чисто «технические» проблемы, как-то: тучность пациента, его почти безжизненное состояние и подобное. С одной из них и столкнулся Рене Теофил Гиацинт Лаэннек — врач, подаривший своим коллегам незаменимый инструмент и неизменный символ.

Рене Лаэннек (1782-1826) ещё в студенчестве заинтересовался ранней диагностикой чахотки — диагностики на той стадии, когда пациенту ещё можно было помочь. В те поры чахотки боялись не меньше чумы, а обыкновенная аускультация позволяла что-то расслышать, когда было уже поздно.

Однажды доктор Лаэннек возвращался домой через парк Лувра и обратил внимание на ребятню, играющую возле штабелей строительного леса. Когда один мальчуган прикладывал ухо к срезу на одном конце бревна, на другом второй со всей мочи лупил палкой по бревну. История не имеет документальных тому подтверждений, но говорят, что Лаэннек присоединился к компании. Правда, не ради развлечения. Что и подтвердилось совсем скоро.

У одной юной пациентки доктора случился сердечный приступ. Пациентка оказалась очень молоденькой и… имела весьма пикантные формы, которые совершенно исключали возможность непосредственной аускультации. Тут-то и вспомнились игры в луврском саду: Рене взял несколько листов с нотами (что нашлись в девической комнате), свернул их трубой и приставил к груди красавицы.

Как вспоминает сам доктор Лаэннек, его поразили ясные, исключительно (по тому времени) отчётливые удары сердца. Так впервые была проведена посредственная аускультация (без касания пациента ухом врача). А Лаэннек, возвратившись домой, тотчас занялся совершенствованием «нотной трубы»: он стал клеить изобретённый прибор из плотного картона, надеясь не только на пущую долговечность, но и лучшие акустические свойства. Прибор Лаэннек назвал стетоскоп — skopeo - смотреть, исследовать, stethos - грудь, греч.

Поиски лучшего привели Рене к исследованию древесины разных пород, и свой рабочий стетоскоп он сделал уже из дерева. С помощью этого нехитрого приспособления он смог установить особенности туберкулёзного процесса и описал в своих работах образование туберкулы (латинское название «бугорка», гнойника с бактериями), по которой переименовал и саму чахотку. Умер Рене Лаэннек, как настоящий самоотверженный и Богом призванный врач, от предмета своего исследования — туберкулёза.

Изобретение Лаэннека пошло «в народ» и сначала получило более широкие раструбы, чтобы увеличить площадь контакта. Затем к «докторской» части стали присоединять трубки, чтобы можно было слушать сразу двумя ушами. В 1894 году появляется первый фонендоскоп с обширной мембраной на рабочей поверхности — такой аппарат позволяет уже обследовать более детально и прицельно. Затем множество модификаций — и появляется современный стетофонендоскоп, который по-прежнему именуют стетоскоп. У него огромные, по сравнению с «нотной тетрадью» Лаэннека, возможности, но и по-прежнему внимательное и чуткое ухо врача заменить не может ничто — даже суперсовременные компьютерные системы стетофоны.