Она получила раны несовместимые с жизнью. Повреждения несовместимые с жизнью

В Комиссию по церковной социальной деятельности обратилась женщина. Ее 27 летний сын тяжело болен, он с трудом выжил после черепно-мозговой травмы. Восемь месяцев мать с сыном провели по больницам, и теперь, когда Андрея выписали домой, Галина Васильевна была вынуждена приобрести для него функциональную кровать, на диване такой больной лежать не может. Медицинскую кровать пришлось купить за 58.000, кровать хорошая, с пультом управления, но деньги на нее взяли в долг, как их отдавать — непонятно
Собрано средств за февраль – май 57 000 руб. ПРОСЬБА ЗАКРЫТА! Благодарим!

Собрано за февраль – май 57 000 руб. ПРОСЬБА ЗАКРЫТА! Благодарим!

В Комиссию по церковной социальной деятельности обратилась женщина. Ее 27 летний сын тяжело болен, он с трудом выжил после черепно-мозговой травмы. Восемь месяцев мать с сыном провели по больницам, и теперь, когда Андрея выписали домой, Галина Васильевна была вынуждена приобрести для него функциональную кровать, на диване такой больной лежать не может.

Что произошло с сыном, Галина Васильевна до сих пор не знает. Скорее всего, его сильно избили. Вот что она рассказала нашему корреспонденту: «В восемь часов вечера 8 сентября он ушел. Я ему говорю: «Сынок, ужин разогревать?» А он отвечает: «Мам, я скоро вернусь». И не пришел. Я всю ночь прождала. Утром стала обзванивать его друзей. Никто не знает. Телефон и паспорт дома. Я позвонила в бюро несчастных случаев. Мне назвали номера больниц, куда поступили неизвестные сегодня ночью. В одну из больниц я и поехала. Поднялась на этаж и на каталке увидела его вещи.

Андрюше в это время делали операцию, трепанацию черепа. Восемь часов его оперировали. А потом врач вышел и сказал, что у него травма несовместимая с жизнью.
Закрытая черепно-мозговая травма, удалили две огромные гематомы. У него тотальная афазия — речи нет. Он все понимает, он меня слышит. И видит, одним глазом видит. А еще паралич мышц лица, он не может дунуть, не может произнести «у» «и», с ним в реабилитационном центре занимался специальный логопед, результаты хорошие были, он даже дудочку стал дуть.

Мы по больницам провели восемь месяцев, в нейрохирургии, потом неврологии, потом лежали в Звенигороде в восстановительном центре. Его туда полуживого привезли, он совсем парализованный был, а сейчас у него левая рука работает, он пытается даже ложку держать».

Галине Васильевне 55 лет, недавно она впервые в жизни исповедовалась и причастилась:
«В храм до этого не ходила, стала ходить в больнице. Там при больнице была молитвенная комната. Я объявление в лифте увидела и туда пошла. Потом к нам в палату батюшка стал приходить. От этой больницы в 10 минутах ходьбы есть храм, отец N. служит в этом храме, он увидел наше бедственное положение, поддерживал и даже помогал материально. Я у него первый раз в жизни исповедовалась. И сына я соборовала
А потом в восстановительном центре мы причащались каждую неделю, тамошний батюшка к нам в палату ходил.

Восемь месяцев мы дома не были. И вот пятый день мы дома. Я представляла, что будет тяжело, но не думала, что до такой степени. Мы с ним вдвоем, постоянно вдвоем. Выхожу только за молоком и за хлебом. Выбегаю. Его ведь одного оставить нельзя — эпистатус, приступ может быть в любой момент.

За восемь месяцев я уже научилась за ним ухаживать. В восстановительном центре мы пытались его ставить на ноги. Там была шведская стенка, им не посоветовали приобрести домой шведскую стенку, чтоб научить его стоять, чтоб он почувствовал землю под ногами. Я по магазинам походила — дорогие стенки и громоздкие у нас комнатка маленькая, нестандартная нужна стенка. От нас недалеко есть мебельная фабрика, я туда пошла, попыталась объяснить свою ситуацию, свое положение… Мне сказали: «А мы тут при чем?» Я пошла на другую фабрику. Директор говорит: «У меня сборный цех, нет у меня ни материалов, ни станков…Но вы оставьте на всякий случай свой телефон».
И вы знаете, сегодня он позвонил и сказал, что сделали для нас шведскую стенку, аж в Курске сделали. И сегодня ее нам привезут и установят. А денег не взял он с нас… К своему стыду я даже фамилии его не знаю, зовут его Вячеслав Павлович.

Галина Васильевна все никак не может привыкнуть к болезни сына. Перебирает в памяти подробности жизни: «До болезни Андрей работал электриком. После школы поступил в индустриальный институт. В школе он играл в школьном театре. Пошел в технический вуз, но технарем не был, пять лет подряд поступал в архитектурный. Он замечательно рисует. Он совершенно несовременный, Окуджаву любит и Есенина. В больницу приезжали друзья, но он, к сожалению, он их тогда еще не узнавал. Он совершенно неконфликтный. Я даже не понимаю кто и за что его так. Он сказал: «Мама я скоро вернусь».

Каждый хирург-травматолог сталкивается с проблемой оказания заведомо бесполезной помощи пациенту с тяжелыми травмами. Решение данного вопроса является менее сложным, если речь идет о взрослом пациенте, у которого развился травматический кардиопульмональный шок в результате тупой травмы. В догоспитальных условиях реанимационные мероприятия, как правило, не проводятся, если у пациента отсутствуют пульс и дыхание. Аналогично, пациент с проникающей травмой, у которого отсутствуют пульс и дыхание, не будем реанимирован, если он не подает других признаков жизни, таких как реакция зрачков.
Принятие подобного решения в догоспитальных условиях усложняется, если пациент - ребенок, или если повреждения являются результатом поражения электрическим током или утопления.

Когда доставляют в отделение скорой помощи, специалистам-травматологам необходимо проявлять уважение к правам пациента и руководствоваться «Золотым правилом», согласно которому они должны обращаться с пациентом так, как они бы хотели, чтобы обращались с ними при таких же обстоятельствах. Две области, в которых обычно возникает вопрос заведомой бесполезности помощи, это черепно-мозговые травмы и полиорганная недостаточность. Хирург-травматолог должен обсудить ожидаемый исход с членами семьи пациента, чтобы принятие окончательного решения было основано на мнении разных сторон.

Зачастую в период , непосредственно следующий за получением травмы, родственники пациента остаются невосприимчивы к таким дискуссиям, поскольку, вероятно, состояние здоровья пациента до травмы было нормальным; хирургу следует продолжить обсуждение, чтобы преодолеть эту сдержанность. Комиссия по этике и священник могут быть действенными посредниками в подобных вопросах. Определение соответствующего кода состояния пациента имеет в данных обстоятельствах жизненно важное значение.

Проблема заведомо бесполезной помощи травмированным пациентам привлекает особое внимание юристов, если речь идет о возможности эвтаназии. Применять правила, согласно которому пациент не будет реанимирован, следует только после всестороннего обсуждения с членами семьи пациента. Неоказание помощи, необходимой для спасения жизни, является преступлением.

Даже если у пациента имеется документ, определяющий его волю относительно проведения реанимационных мероприятий, или «завещание о жизни», запрещающее сердечно-легочную реанимацию или продолжительное инту-бирование и вентиляцию легких, в случае острой травмы эти указания могут оказаться недействительными. Поэтому важно учитывать мнение членов семьи пациента по данному вопросу в сложившейся ситуации. Врачам, проводящим лечение пациентов с черепно-мозговой травмой, слишком часто приходится иметь дело с пациентами, находящимися в вегетативном состоянии. Бесполезность лечения становится очевидной, и нужно дать это понять родственникам пациента.

Если члены семьи настаивают, что жизнь пациента должна поддерживаться путем всех возможных реанимационных мероприятий, требуется консультация с комиссией по этике! В случае, когда и это оказывается бесполезным, специалисты-травматологи должны применять наименее агрессивную терапию, если существует возможность выбора; данный путь медленно приведет к неизбежному исходу, а именно, к смерти.

Такой пассивный подход должен, однако, применяться в рамках закона. Травматологи не должны «бросать перчатку» обществу в целом и юристам в частности, применяя эвтаназию. Постоянным стремлением медиков и юристов является разрешение вопросов бесполезного лечения в случае, если на нем настаивают члены семьи пациента. Эвтаназия бросает вызов юридической системе; подобные действия доктора Kevorkian из штата Мичиган привели к тому, что суд присяжных признал его виновным в совершении убийства.

Хирургу-травматологу может быть тяжело смириться с мыслью о бесполезности лечения, если ему чудесным образом удалось помочь пациенту остаться в живых после ужасающих травм, однако впоследствии у пациента развилась устойчивая полиорганная недостаточность. Консультация с «бесстрастным» коллегой-хирургом может способствовать выработке правильного отношения к сложившейся ситуации. Часто обстоятельства складываются так, что невозможно четко определить, что такое «бесполезность» помощи.

Теоретически, бесполезность означает, что кто-либо уверен в отрицательном результате, вне зависимости от того, какие способы лечения будут применяться. Тем не менее, закон устроен таким образом, чтобы обеспечивать защиту общества, в то время как медицина устроена таким образом, чтобы предоставлять наилучшую помощь конкретному человеку. Пытаясь наилучшим образом оказать помощь в такой ситуации, а также избегая судебных разбирательств, хирургу-травматологу следует поступать так, «как поступил бы обычный, благоразумный, рассудительный врач в таких же или похожих обстоятельствах». Соблюдение этого принципа поможет хирургу-травматологу избежать обвинений в оставлении пациента без помощи.

Ненадлежащее исполнение врачом своих служебных обязанностей, которое может являться результатом несоблюдения стандартов медицинской помощи, включает в себя четыре элемента, а именно: обязанность врача; нарушение стандартов помощи; непосредственная причинно-следственная связь, возникающая в результате несоблюдения стандартов помощи; и последующая травма или иное нанесение вреда здоровью пациента. Если, по мнению специалистов-травматологов, дальнейшее лечение бесполезно, то в таком случае отсутствует непосредственная причинно-следственная связь, а также и вред здоровью пациента, нанесенный в результате недостаточно качественного лечения. Поддержание отношений между пациентом и врачом поможет в определении наиболее подходящего кода статуса пациента и последующего обсуждения донорства органов.

В медицинском вестнике Нью-Йорка за 1888 год описан уникальный случай с матросом речного буксира, тянувшего за собой баржу, на палубе которой в два яруса громоздились большие ящики. По нелепой случайности как раз в тот момент, когда его буксир подходил к мосту с низкой аркой, находившийся на носу баржи матрос вздумал посмотреть, не ослабло ли крепление верхнего яруса, взобрался на нижний и поднял голову над ящиками. Поскольку он стоял спиной по ходу движения, то не увидел надвигающейся опасности, и нижний острый край балки мостового пролета, как бритвой, срезал часть черепа примерно на два дюйма выше правого глаза.

А дальше произошло настоящее чудо. Когда через пару часов матроса доставили в больницу, он все еще был жив. Врачи стали обрабатывать рану, не очень-то надеясь спасти необычного пациента, как вдруг тот открыл глаза и спросил, что с ним случилось. Но чудеса продолжались! Когда врачи закончили свою работу и забинтовали уменьшившуюся на целую четверть голову, пострадавший неожиданно слез с операционного стола.

Он потребовал свою робу, заявив, что хочет отправиться домой. Его, конечно, никуда не отпустили. И все-таки через два месяцарос вернулся на судно. Травма, по-видимому, никак не сказалась на нем. Изредка он жаловался на головокружение, а в остальном был вполне здоровым человеком. Лишь спустя 26 лет после несчастного случая у него частично парализовало левую руку и ногу. А еще через четыре года, когда бывший матрос попал в больницу, врачи записали в его истории болезни, что у пациента отмечена склонность к истерии.

Учитывая давность лет, можно было бы усомниться в достоверности этой истории. Но медицине известны не менее поразительные случаи, имевшие место значительно позднее.

В 1935 году в госпитале Святого Винсента в Нью-Йорке родился ребенок, у которого вообще не было мозга. И все же в течение 27 дней ребенок жил, ел и плакал, ничем не отличаясь от обычных новорожденных. Его поведение было совершенно нормальным, и об отсутствии мозга до вскрытия никто даже не подозревал.

В 1957 году перед Американской ассоциацией психологов с сенсационным докладом выступили доктора Ян Брюэль и Джордж Олби. Они успешно провели операцию, в ходе которой пациенту в возрасте 39 лет пришлось удалить все правое полушарие. Причем, к величайшему изумлению врачей, он не только быстро выздоровел, но и после операции не утратил прежних умственных способностей, которые были выше среднего.

А в 1940 году в клинику доктора Н.Ортиза положили 14- летнего мальчика, которого мучили ужасные головные боли. Через две недели он, к сожалению, умер, причем до самого конца находился в сознании и был в здравом уме. Когда же врачи произвели вскрытие, то были потрясены: почти всю черепную коробку занимала огромная саркома - злокачественная опухоль, практически полностью поглотившая мозговую ткань, из чего следовало, что довольно длительное время мальчик жил без мозга!

В США во время земляных работ 25-летний рабочий Финеас Гейдж стал жертвой несчастного случая, последствия которого вошли в анналы медицины как одна из самых непостижимых загадок. При взрыве динамитной шашки массивный металлический прут 109 см длиной и 3 см в диаметре вонзился в щеку несчастного, выбив коренной зуб, прошил мозг и череп, после чего, пролетев еще несколько метров, упал. Самое же удивительное то, что Гейдж не был убит на месте и даже не так уж сильно пострадал: лишь потерял глаз да зуб. Вскоре его здоровье почти полностью восстановилось, причем он сохранил умственные способности, память, дар речи и контроль над собственным телом.

Во всех приведенных случаях мозговая ткань была настолько сильно нарушена в результате травм или болезней, что, по традиционным медицинским канонам, наш "верховный главнокомандующий" просто не должен был выполнять свои функции мыслительного аппарата и регулировщика жизненных процессов в организме. Получается, что все пострадавшие жили практически "без царя в голове", хотя и разное время.

Но бывает, что человек какое-то время остается живым вообще без головы, хотя с точки зрения медицины это абсолютно невозможно!

В начале 50-х годов в Военном институте иностранных языков добрую половину слушателей составляли бывшие фронтовики. Летом, когда мы выезжали в военные лагеря, по вечерам в курилке собирался, как теперь говорят, ток-клуб и рассказывались всевозможные байки из фронтовой жизни. Однажды старшина Борис Лучкин, воевавший в полковой разведке, поведал невероятную историю. Как-то во время поиска в тылу у немцев командовавший их разведгруппой лейтенант наступил на прыгающую мину-лягушку". У таких мин был специальный вышибной заряд, который подбрасывал ее на метр-полтора вверх, после чего происходил взрыв.

Так случилось и в тот раз. Во все стороны полетели осколки. Причем один из них начисто снес голову лейтенанту, шедшему впереди в метре от Лучкина. Но обезглавленный командир, по словам старшины, не рухнул на землю, как подкошенный сноп, а продолжал стоять на ногах, хотя у него остались только подбородок и нижняя челюсть. Выше не было ничего. И вот это страшное тело расстегнуло правой рукой ватник, вытащило из-за пазухи карту с маршрутом движения и протянуло ее, уже залитую кровью, Лучкину. Только после этого убитый лейтенант наконец упал. Тело командира, даже после смерти "думавшего" (!) о своих солдатах, они вынесли и похоронили возле штаба полка. Однако тогда никто не поверил рассказу Лучкина, тем более что остальные разведчики, шедшие сзади, не видели всех деталей и поэтому не могли подтвердить слова старшины. Признаюсь, мы, студенты, тоже не поверили в реальность солдатской байки. Но сейчас собранные в моем досье случаи заставляют по-иному отнестись к ней.

Средневековые хроники повествуют о таком эпизоде. В 1636 году король Людвиг Баварский приговорил к смертной казни некоего Дица фон Шаунбурга с четырьмя его ландскнехтами за то, что они подняли восстание. Когда приговоренных привели на место казни, согласно рыцарской традиции, Людвиг Баварский спросил у Дица, каково будет его последнее желание. К величайшему удивлению короля, тот попросил поставить их всех в один ряд на расстоянии восьми шагов друг от друга и отрубить голову ему первому. Он пообещал, что начнет бежать без головы мимо своих ландскнехтов, причем те, мимо которых он успеет пробежать, должны быть помилованы.

Благородный Диц выстроил своих товарищей в ряд, а сам встал с краю, опустился на колени и положил голову на плаху. Но как только ударом топора палач снес ее, Диц вскочил на ноги и помчался мимо застывших в ужасе ландскнехтов. Только пробежав последнего из них, он замертво упал на землю. Потрясенный король решил, что тут не обошлось без вмешательства дьявола, но все же выполнил свое обещание и помиловал ландскнехтов.

О другом случае "жизни после смерти" сообщается в рапорте капрала Р.Крикшоу, обнаруженном в архиве британского военного министерства. В нем излагаются прямо-таки фантастические обстоятельства гибели командира роты "В" 1-го йоркширского линейного полка капитана Т.Малвени во время завоевания англичанами Индии в начале XIX века. Это произошло в ходе рукопашной схватки при штурме форта Амары. Капитан снес саблей голову солдату. Но обезглавленное тело не рухнуло на землю, а вскинуло винтовку, в упор выстрелило английскому офицеру прямо в сердце и лишь после этого упало.

Еще более невероятный эпизод приводит журналист Игорь Кауфман. Сразу после войны в лесу под Петергофом грибник нашел какое-то взрывное устройство. Захотел рассмотреть его и поднес к лицу. Грянул взрыв. Грибнику напрочь снесло голову, но он прошел без нее двести метров, причем три метра по узенькой доске через ручей, и только затем умер. Журналист подчеркивает, что это не байка, были свидетели, а материалы остались в архиве уголовного розыска.

Выходит, даже внезапная и полная утрата мозга вовсе не влечет мгновенную смерть человека. Но тогда кто или что управляет его телом, заставляя совершать вполне разумные действия?

Чтобы ответить на этот вопрос, обратимся к интересной гипотезе доктора технических наук Игоря Блатова. Он считает, что, помимо мозга и связанного с ним сознания, у человека есть еще "душа" - своего рода "хранилище программ", обеспечивающих функционирование организма на всех уровнях от высшей нервной деятельности до различных процессов в клетки. Само же сознание - это результат действия такого программного обеспечения, то есть работы души. А информация, составляющая программное обеспечение, заложена в молекулах ДНК.

Согласно новейшим представлениям, у человека имеются не одна, а две системы управления. Первая включает мозг и нервную систему. В ней для передачи команд используются электромагнитные импульсы. Параллельно существует и вторая - в виде эндокринной системы, в которой носителями информации являются особые биологические вещества - гормоны.

Творец позаботился и о том, чтобы обеспечить автономность эндокринной командной системы. До последнего времени считалось, что она состоит только из желез внутренней секреции. Однако, по словам доктора медицинских наук А.Белкина, на восьмой-девятой неделе беременности клетки головного мозга у эмбриона отрываются от своего родителя и мигрируют по всему телу. Они находят новое пристанище во всех главных органах - в сердце, легких, печени, селезенке, желудочно-кишечном тракте, по последним данным - даже в коже. Причем, чем важнее орган, тем их там больше. Поэтому, если по какой-то причине наш "главнокомандующий" - мозг - перестает выполнять свои функции, их вполне может взять на себя эндокринная система.

Причины смерти при механических повреждениях многообразны, но из них можно выделить наиболее часто встречающиеся.

Повреждения, несовместимые с жизнью , связаны с грубой травматизацией тела: травматическая ампутация головы, размятие (размозжение) головы, разделение туловища, обширное разрушение внутренних органов, разрушение спинного мозга в шейном отделе и др. Названные повреждения встречаются при воздействии частей движущегося транспорта, падении с большой высоты, огнестрельной травме и др.

Кровопотеря бывает обильная и острая. При обильной кровопотере смерть наступает вследствие истечения большого количества крови (50-70 %, т. е. 2,5-3,5 л). Кровотечение при этом происходит относительно медленно, даже в течение нескольких часов.

При судебно-медицинском исследовании трупов лиц, умерших от обильной кровопотери, наблюдаются характерные признаки; сухость и особая бледность кожных покровов, слабо выраженные трупные пятна и их замедленное образование, резкое мышечное окоченение, малокровие и бледность окраски внутренних органов, сокращенная малокровная селезенка.

Острая кровопотеря характеризуется быстрым истечением крови из магистральных сосудов, даже в относительно небольших количествах (200-500 мл). При этом резко падает внутрисердечное давление и наступает острое малокровие головного мозга. При исследовании трупа отмечают обычную по интенсивности окраску трупных пятен, умеренное мышечное окоченение, относительное полнокровие внутренних органов, в том числе и селезенки. Под эндокардом левого желудочка сердца обнаруживают полосчатые кровоизлияния - пятна Минакова. Они возникают вследствие резкого падения давления в полости левого желудочка и анемической аноксии головного мозга (перераздражение блуждающего нерва). Нередко острая кровопотеря переходит в обильную (рис. 16).

Рис. 16. Пятна Минакова.

Ушиб и сотрясение головного мозга обычно сопутствуют нарушению целости костей , однако могут наблюдаться и при отсутствии его переломов или трещин. Чаще встречаются при травматизации тупыми предметами. Ушибы собственно ткани мозга обычно диагностируют соответственно месту удара и на диаметрально противоположном полюсе (противоудар). В белом веществе головного мозга выявляют крупноточечные кровоизлияния. Диагностике помогает изучение обстоятельств дела, исследование мягких тканей головы и костей черепа, где могут быть обнаружены следы внешнего воздействия. При травме тупыми предметами возникают разнообразные виды повреждений головного мозга. Среди них различают: очаги ушиба, внутримозговые гематомы, внутрижелудочковые, субарахноидальные, субдуральные и эпидуральные кровоизлияния. Последние могут сопровождаться дислокацией головного мозга. Поскольку компрессия головного мозга может развиваться постепенно, возможен «светлый промежуток», во время которого потерпевший способен совершать активные действия.

Рис. 17. Базальное субарахноидальное кровоизлияние.

Особое место занимают базальные субарахноидальные кровоизлияния, которые обычно являются следствием своеобразного патофизиологического состояния организма (болезненные изменения сосудов головного мозга, высокие артериальное и внутричерепное давления и др.). Базальные субарахноидальные кровоизлияния (рис. 17) могут возникать в состоянии алкогольного опьянения, при физических напряжениях, в том числе и в ситуациях, связанных с травмой, что значительно осложняет оценку причинно-следственной связи наступления смерти с предшествующими событиями. Наряду с этим известны варианты возникновения базальных субарахноидальных кровоизлияний вследствие механических воздействий на тело человека. Так, например, при ударе тупым предметом в область переднебоковой части шеи (обычно при наличии особой разновидности анатомического строения сигмовидного синуса) возможно возникновение базального субарахноидального кровоизлияния. При дифференциальной диагностике базальных субарахноидальных кровоизлияний большое значение приобретают морфологические и биофизические методы исследования головного мозга, подтверждающие (или исключающие) его и сотрясение.

Повреждения спинного мозга обычно сочетаются с травмой позвоночника и, как правило, сопровождаются травматическим отеком, который развивается уже в ближайшие минуты после повреждения.

В медицинском вестнике Нью-Йорка за 1888 год описан уникальный случай с матросом речного буксира, тянувшего за собой баржу, на палубе которой в два яруса громоздились большие ящики. По нелепой случайности как раз в тот момент, когда его буксир подходил к мосту с низкой аркой, находившийся на носу баржи матрос вздумал посмотреть, не ослабло ли крепление верхнего яруса, взобрался на нижний и поднял голову над ящиками. Поскольку он стоял спиной по ходу движения, то не увидел надвигающейся опасности, и нижний острый край балки мостового пролета, как бритвой, срезал часть черепа примерно на два дюйма выше правого глаза.
А дальше произошло настоящее чудо. Когда через пару часов матроса доставили в больницу, он все еще был жив. Врачи стали обрабатывать рану, не очень-то надеясь спасти необычного пациента, как вдруг тот открыл глаза и спросил, что с ним случилось. Но чудеса продолжались! Когда врачи закончили свою работу и забинтовали уменьшившуюся на целую четверть голову, пострадавший неожиданно слез с операционного стола.
Он потребовал свою робу, заявив, что хочет отправиться домой. Его, конечно, никуда не отпустили. И все-таки через два месяцарос вернулся на судно. Травма, по-видимому, никак не сказалась на нем. Изредка он жаловался на головокружение, а в остальном был вполне здоровым человеком. Лишь спустя 26 лет после несчастного случая у него частично парализовало левую руку и ногу. А еще через четыре года, когда бывший матрос попал в больницу, врачи записали в его истории болезни, что у пациента отмечена склонность к истерии.
Учитывая давность лет, можно было бы усомниться в достоверности этой истории. Но медицине известны не менее поразительные случаи, имевшие место значительно позднее.
В 1935 году в госпитале Святого Винсента в Нью-Йорке родился ребенок, у которого вообще не было мозга. И все же в течение 27 дней ребенок жил, ел и плакал, ничем не отличаясь от обычных новорожденных. Его поведение было совершенно нормальным, и об отсутствии мозга до вскрытия никто даже не подозревал.
В 1957 году перед Американской ассоциацией психологов с сенсационным докладом выступили доктора Ян Брюэль и Джордж Олби. Они успешно провели операцию, в ходе которой пациенту в возрасте 39 лет пришлось удалить все правое полушарие. Причем, к величайшему изумлению врачей, он не только быстро выздоровел, но и после операции не утратил прежних умственных способностей, которые были выше среднего.
А в 1940 году в клинику доктора Н.Ортиза положили 14- летнего мальчика, которого мучили ужасные головные боли. Через две недели он, к сожалению, умер, причем до самого конца находился в сознании и был в здравом уме. Когда же врачи произвели вскрытие, то были потрясены: почти всю черепную коробку занимала огромная саркома - злокачественная опухоль, практически полностью поглотившая мозговую ткань, из чего следовало, что довольно длительное время мальчик жил без мозга!
В США во время земляных работ 25-летний рабочий Финеас Гейдж стал жертвой несчастного случая, последствия которого вошли в анналы медицины как одна из самых непостижимых загадок. При взрыве динамитной шашки массивный металлический прут 109 см длиной и 3 см в диаметре вонзился в щеку несчастного, выбив коренной зуб, прошил мозг и череп, после чего, пролетев еще несколько метров, упал. Самое же удивительное то, что Гейдж не был убит на месте и даже не так уж сильно пострадал: лишь потерял глаз да зуб. Вскоре его здоровье почти полностью восстановилось, причем он сохранил умственные способности, память, дар речи и контроль над собственным телом.
Во всех приведенных случаях мозговая ткань была настолько сильно нарушена в результате травм или болезней, что, по традиционным медицинским канонам, наш "верховный главнокомандующий" просто не должен был выполнять свои функции мыслительного аппарата и регулировщика жизненных процессов в организме. Получается, что все пострадавшие жили практически "без царя в голове", хотя и разное время.
Но бывает, что человек какое-то время остается живым вообще без головы, хотя с точки зрения медицины это абсолютно невозможно!
В начале 50-х годов в Военном институте иностранных языков добрую половину слушателей составляли бывшие фронтовики. Летом, когда мы выезжали в военные лагеря, по вечерам в курилке собирался, как теперь говорят, ток-клуб и рассказывались всевозможные байки из фронтовой жизни. Однажды старшина Борис Лучкин, воевавший в полковой разведке, поведал невероятную историю. Как-то во время поиска в тылу у немцев командовавший их разведгруппой лейтенант наступил на прыгающую мину-лягушку". У таких мин был специальный вышибной заряд, который подбрасывал ее на метр-полтора вверх, после чего происходил взрыв.
Так случилось и в тот раз. Во все стороны полетели осколки. Причем один из них начисто снес голову лейтенанту, шедшему впереди в метре от Лучкина. Но обезглавленный командир, по словам старшины, не рухнул на землю, как подкошенный сноп, а продолжал стоять на ногах, хотя у него остались только подбородок и нижняя челюсть. Выше не было ничего. И вот это страшное тело расстегнуло правой рукой ватник, вытащило из-за пазухи карту с маршрутом движения и протянуло ее, уже залитую кровью, Лучкину. Только после этого убитый лейтенант наконец упал. Тело командира, даже после смерти "думавшего" (!) о своих солдатах, они вынесли и похоронили возле штаба полка. Однако тогда никто не поверил рассказу Лучкина, тем более что остальные разведчики, шедшие сзади, не видели всех деталей и поэтому не могли подтвердить слова старшины. Признаюсь, мы, студенты, тоже не поверили в реальность солдатской байки. Но сейчас собранные в моем досье случаи заставляют по-иному отнестись к ней.
Средневековые хроники повествуют о таком эпизоде. В 1636 году король Людвиг Баварский приговорил к смертной казни некоего Дица фон Шаунбурга с четырьмя его ландскнехтами за то, что они подняли восстание. Когда приговоренных привели на место казни, согласно рыцарской традиции, Людвиг Баварский спросил у Дица, каково будет его последнее желание. К величайшему удивлению короля, тот попросил поставить их всех в один ряд на расстоянии восьми шагов друг от друга и отрубить голову ему первому. Он пообещал, что начнет бежать без головы мимо своих ландскнехтов, причем те, мимо которых он успеет пробежать, должны быть помилованы.
Благородный Диц выстроил своих товарищей в ряд, а сам встал с краю, опустился на колени и положил голову на плаху. Но как только ударом топора палач снес ее, Диц вскочил на ноги и помчался мимо застывших в ужасе ландскнехтов. Только пробежав последнего из них, он замертво упал на землю. Потрясенный король решил, что тут не обошлось без вмешательства дьявола, но все же выполнил свое обещание и помиловал ландскнехтов.
О другом случае "жизни после смерти" сообщается в рапорте капрала Р.Крикшоу, обнаруженном в архиве британского военного министерства. В нем излагаются прямо-таки фантастические обстоятельства гибели командира роты "В" 1-го йоркширского линейного полка капитана Т.Малвени во время завоевания англичанами Индии в начале XIX века. Это произошло в ходе рукопашной схватки при штурме форта Амары. Капитан снес саблей голову солдату. Но обезглавленное тело не рухнуло на землю, а вскинуло винтовку, в упор выстрелило английскому офицеру прямо в сердце и лишь после этого упало.
Еще более невероятный эпизод приводит журналист Игорь Кауфман. Сразу после войны в лесу под Петергофом грибник нашел какое-то взрывное устройство. Захотел рассмотреть его и поднес к лицу. Грянул взрыв. Грибнику напрочь снесло голову, но он прошел без нее двести метров, причем три метра по узенькой доске через ручей, и только затем умер. Журналист подчеркивает, что это не байка, были свидетели, а материалы остались в архиве уголовного розыска.
Выходит, даже внезапная и полная утрата мозга вовсе не влечет мгновенную смерть человека.



gastroguru © 2017